Уезжал в ночь из Питера в Москву не в традиционной «Красной стреле», которую из-за постоянного использования давно перевел в разряд маршруток. В эту поездку из-за раннего приезда требовался другой поезд, пришлось выбрать противный «Мегаполис».
Зал ожидания Московского вокзала в этот раз был наполнен китайскими туристами. 7 больших групп производили шума больше, чем 7 бригад строителей с отбойными молотками, расфигачивающими днем асфальт на площади Восстания для облагораживания города к ЧМ2018. Растянувшиеся в середине зала в плотную громогласную стену из сумок, рюкзаков, чемоданов, китайцев и детей китайцев, оставив для прохода обычных людей только 10-20 цунь (китайская мера длины, равная 3 см) вдоль правой и левой стен, где и протискивались спешащие на свои поезда Санкт-Петербуржцы и гости города, этот сгусток энтропии гудел, концентрируясь и разконцентрируясь вокруг гидов с поднятыми палками и флажками разных цветов.
На платформе перед моим поездом бурлили китайцы, шумно загружаясь в вагоны. Проходя мимо них в голову лезли мысли о неизбежном дефиците билетов летом и о том, что РЖД давно пора вводить чартерные поезда. Успокаивая себя тем, что у моего вагона никто не толпился, и что в СВ китайцы вряд ли поедут, я шагнул внутрь 4-го вагона.
Первое, что увидел, когда открыл дверь своего купе – выпяченные босые ноги с крупными ногтями. Они принадлежали поистрепанному китайцу лет 45 в черной китайской кофте.
Он возлежал. Почему-то именно такое слово приходило в голову. Он возлежал, максимально занимая пространство, захватив весь стол кулями и сумкой, а проход — чемоданом. С таким видом и в такой позе какой-нибудь хан Батый принимал послов с данью за 12 лет.
Выдержав короткую паузу после моего гудивнинг, он исторг нихао, как будто бы я стоял не рядом в трёх чи (китайская мера длины, равная 33 см), а как минимум в противоположной части вагона. Свой чемодан он всё же убрал, но кули на столе продолжали занимать все 100% поверхности.
Возлежал мой сосед до момента, когда поезд тронулся. Сразу после этого он поднялся и что-то по-своему стал говорить, пару раз обратившись ко мне. Увидев, что я не понимаю, и похоже, встречно не понимая даже моё айдонтандэстэндю, он попритих, иногда говоря вслух короткие, но экспрессивные фразы. При этом, зная эмоциональность речи китайцев, такие реплики могли означать одновременно диапазон от «А не съесть ли мне яблочко. Отчего бы не съесть» до «Я убью тебя мешок мяса. Будь ты проклят».
Затем в купе просунулась голова ещё одного китайца. Он посмотрел на меня с заинтересованностью, потом на соседа и сосед вышел в коридор. Ну как сказать вышел… Сделал три с половиной шага. После этого они что-то обсудили. Говорили они примерно так, как если бы один ехал в вагоне и орал второму, который остался стоять на платформе в Питере. Хорошо, что предмет обсуждения был несложный. Они орали менее 2 минут. Потом оба сунули головы в купе и обратились ко мне с вопросом «дринк»?
«Ноу дринк!» — как можно тверже и суровее ответил я, добавив: «Ноу ганбэй!». В эту фразу я вложил всю энергию межкультурной нетолерантности, и будь здесь переводчик, он бы перевел это как «СПАТЬ!!!»
После моего официального заявления ноуганбэй, лица китайцев расплылись в улыбке, гость ушел, а китаец стал раздеваться спать.
Затем он улегся и стал грызть яблочко, глядя в экран телефона, почему-то желая, чтобы я слышал все звуки видео, которые он просматривал и наслаждался тем, как он громко чмокая жует. После моей активной жестикуляции, звук был выключен, яблочко вскоре кончилось и в купе наступила долгожданная тишина.
На 5 секунд.
После этого он начал цыкать, видимо кусочек кожуры этого яблока застрял у него в зубах. Цыкал он громко и смачно, со вкусом, и было понятно, что выцыкивание яблочной кожицы доставляет ему колоссальное удовольствие.
Цыкал он, как мне казалось, вечность, но яблочная кожица всё же была побеждена, и сосед мой притих.
На 4 минуты.
После этого он переключился в ночной режим и начал храпеть.
Утром я проснулся от того, что дверь купе открылась – это мой сосед пошел в туалет. Почему он её не закрыл за собой – не знаю. Наверное, для того, чтобы я слышал, что же он сказал другому китайцу (точнее, как обычно, проорал), а также насладился новым звуком. Мой соловушка, оказалось, ещё умеет смачно харкать. Не на пол конечно же, а как-то в себя. Этот звук, подумалось мне, подошел бы для устрашения непослушных детей: «Не будешь есть рис, маленький Бао Ли, придёт плохой дядя и будет харкать!» Этот угрожающий звук харканья провожал его до момента, пока дверь туалета за ним не захлопнулась.
Вскоре он вернулся. Купе наполнилось его звуками до краев. Он цыкал (наверное, уже съел яблочко пока я спал), харкал, чмокал, кхекал, шуршал пакетом Пятерочки со всякой едой. Думаете, я придираюсь к тому что он шуршал пакетом?
Он, казалось, одновременно ищет там нефть, разворачивает чипсы, собирает гигантский кубик Рубика, взбивает тесто и принимает роды у енота.
Если бы не наушники, которыми я оградил себя от него, не знаю, чем бы всё закончилось.
За 5 минут до прибытия я стоял в тамбуре и наслаждался перестуком колес. Спустя минуту за мной встал мужчина не китайского, а вполне отечественного производства. Мы переглянулись. Так, наверное, смотрели друг на друга в конце фильма «Кин-дз-дза» Гедеван и Владимир Николаевич.
Поезд остановился, двери раскрылись, и я с наслаждением шагнул в шум мегаполиса.
Майнд-карты для вашего бизнеса
и повседневной деятельности.
Программы обучения
Сергея Дубовика
